Только через сумасшествие можно постичь истину
Весело оглянувшись на Alanice, вошедшую ко мне в номер, я схватила трубку телефона и набрала номер, который она мне продиктовала. Трубку подняли на третьем гудке, и я услышала приятный женский голос:
- Компания ..., доброй ночи!
- Доброй! - Произнесла я. - Ваша фирма занимается организацией праздников?
- Да, - ответила девушка. - Чем мы можем быть Вам полезны?
- Дело в том, что у нас намечается девичник, и я хотела бы сделать небольшой подарок для именинницы.
- Я так понимаю, что Вы уже знаете точно, чего хотите, - на том конце девушка хищно улыбнулась, ожидая нового богатого клиента, каковым я и являлась.
- Да, я хочу двоих... нет, троих...
- Замечательно. Есть какие-нибудь особые пожелания? Может темная кожа?
Я обернулась на Alanice, которая сидела на подлокотнике моего кресла, прислушиваясь к разговору и покачивая ногой. Она пожала плечами.
- Мне нужны самые лучшие. Цвет кожи не имеет значения, - ответила я девушке.
- Хорошо, а Вы знаете наши расценки?
- Это тоже не имеет значения.
- Замечательно. В таком случае, я повторю Ваш заказ - трое мальчиков...
- Стоп, - перебила я. - Я не говорила про троих мальчиков.
- Но Вы же сказали... - девушка расстерялась.
- Я говорила, что мне нужно организовать девичник, но я не сказала, что мне нужны только мальчики. Третьей из этой тройки я хочу видеть девочку. Тоже самую лучшую.
Alanice выпрямилась в кресле, вслушиваясь в мои слова. Девушка на том конце провода быстро соорентировалась и затараторила:
- Замечательно, двое молодых людей и девушка. Назовите Ваш адрес и время праздника.
- Прямо сейчас. Гостиница "...", номер ...
- Сейчас? - девушка опять расстерялась.
- Если Вы не в силах мне помочь, я обращусь к услугам другой компании.
- Нет-нет! Что Вы?! - Девушка быстро повторила заказ, адрес и уточнила несколько деталей, затем попрощалась и словила от меня приказ забыть об этом разговоре и уничтожить все документы о нем после того, как "заказ" выедет к нам.
Я повесила трубку и с удовольствием откинулась на спинку кресла, на ручке которого все так же сидела Alanice.
- Они скоро будут, - проговорила я, проводя кончиками пальцев по нежной коже ее предплечья.
Alanice была мыслями где-то далеко и лишь мимолетно вздрогнула, ощутив мою ласку. Усмехнувшись ее отстраненности (звонок был ее идеей), я подхватила со столика ключ, который я сделала, получив доступ к ключам на ресепшене, и который подходил к номеру этажом выше, и вышла из номера, чтобы проверить верхнюю комнату, куда и направлялся наш "заказ".
Номер был пуст, в него так никого и не заселили. Я поставила захваченные с собой бутылки с разнообразным спиртным в лед и позвонила вниз, сделав небольшой заказ. Окно распахнулось, и я увидела на подоконнике Alanice. "Дорогая, ты всегда любила эффектное появление", - улыбнулась я.
Alanice спрыгнула на пол и подошла к своему креслу, по пути дотронувшись до моей щеки прохладными пальцами. Она, как и я, растянулась в своем кресле. Я докуривала вторую сигарету, когда в двевь посучали - доставили заказанные мной фрукты во льду. Мальчик-курьер чуть смутился нашей ожидающей тишины. Врядли он еще когда-либо так отчетливо ощущал запах голода и желания. Я смотрела на его торопливые движения и на его красные от нашего внимания уши, и мои губы растянулись в хищной усмешке. Курьер взглянул на меня, затем перевел взгляд на Alanice. Не знаю, было ли на ее лице такое же выражение, что и у меня, но того, что было, хватило для того, чтобы мальчик одними губами прошелестел "чаевых не надо" и быстро ретировался.
Еще одна сигарета истлела в моих руках. Раздался стук в дверь. "Да?" - мурлыкнула Alanice. Дверь открылась. На пороге стояли двое мужчин. Alanice подалась вперед в ожидании, оглядывая стоящих. Между ними появилась девушка, которая и представилась, объяснив, что их прислало агентство. Я пригласила их войти. Мужчины несли в каждой руке по большой сумке. "Одежда и аксессуары", - объяснил один из них. Затем они прошли в другую комнату (в этом номере две комнаты, как и в моем). Дверь приоткрылась и на пороге появился один из мужчин, который прошелся по нашей комнате, расставляя и зажигая свечи, пристроил музыкальный центр на столе рядом с замершими во льду фруктами и бутылками. Включил его. Мое тело вздрогнуло, услышав такой знакомый перестук кастанет. Молодой человек скрылся за дверьюв комнату, где переодевались его друзья (коллеги). Через минулу он выкатил небольшую круглую сцену и уточнил у нас о звукоизоляции. Я, усмехнувшись, ответила, что с этим все в порядке. Он установил сцену в центре комнаты и, слегка поклонившись нам, ушел в другую комнату.
Звук кастанет, который лился из музыкального центра, переливался и завораживал. Вдруг он смолк. Минутная тишина. Дверь распахнулась, и вошел один из молодых людей, держа гитару. Он присел на одно колено недалеко от сцены и начал играть. Сначала тихо, а потом то ускоряя, то замедляя темп. Центр молчал. Лишь гитарные переборы расказывали о море, то о тихом и спокойном, играющем с солнечными зайчиками, то о бурном и беспощадном, способном поглотить все на своем пути. Играбщий полностью ушел в свою музыку, только его пальцы порхали над струнами, засталяя их плакать и жариться от зноя.
Вновь открылась дверь. На пороге стояла девушка. Ее фигурку обнимало черное с красным платье. Она поднимается на сцену и замирает там. Руки вскинуты над головой в плавном, но хищном изгибе, чуть выгнутая назад спина и слегка опущенный вниз подбородок, гордость и свобода. Миг неподвижности… И россыпь дроби – каблуки туфель легко и ясно отбивают ритм, заставляя теперь гитару следовать за собой. Ритм подхватили кастанеты, появившиеся в руках девушки. Вдруг гитара замолкает и остается один лишь бешеный перестук кастанет. И тут они замолкают, теперь гитарист и играет, и отбывает ритм. Руки девушки взлетают и следом взлетает и обвивается вокруг ног струящаяся юбка. Черно-красный вихрь на мгновенье обхватил фигуру девушки и вновь покорно упал. А у нее в руках уже веер, который вычерчивает в воздухе резкие узоры, сливается в плавные линия, следую за ритмом каблуков. Несколько кошачьих плавных движений и девушка замирает, обхватив себя руками за плечи и опустив голову. Гитара, секунду назад кричавшая о жарких и лунных ночах, запела еле слышно.
Дверь открылась в третий раз и появился третий исполнитель. Он поднимается на сцену и начинает петь, обходя вокруг застывшей девушки. Низкий, чуть хриплый голос сменяет собой резко оборвавшийся ритм каблуков, вплетаясь вместо него в мелодию гитары. Он пел незнакомую мне песню. Он рассказывал о том, как нежется море под лучами солнца, как по ночам смыкаются жаркие объятья, он пел о любви, зное, любви, страсти.
Накенец, он подходит к танцовщице, протягивает ей руку, но вновь взлетают черно-красные оборки и, неподвижная до этого девушка, вновь оживает. Вслед за голосом певца – резкий поворот тела, взлетают руки, вновь обнимающие пальцами кастанеты, которые уже шепчут слова. Она гордо отворачивается от него, кастанеты шепчут о желании.
Мелодия становится более напористой, жесткой. Звук каблуков барабанной дробью вливается в новую песню. Наконец музыка обрывается. Остается только ритмичный перестук каблуков. Плавный изгиб спины, хищный взгляд, взлетающие черно-красные кружева юбки. Девушка вновь замирает, и в этот же момент обрывается песня. Музыкант уже поставил гитару и поднялся к танцующим на сцену. Он медленно обошел замерших, тяжело дышащих танцоров, и встал между ними, оставляя девушку за своей спиной. Двое молодых людей схлестываются в танце. Опустив головы и выгнув назад спины, они начинают бой. Теперь застучали их каблуки. Шаг, шаг, шаг... Этот ритм совсем другой. Он заставляет застыть на месте, он откровенно шокирующий и напористый. Это не просто танец – это схватка. Схватка двух сильных и достойных. Но кто-то должен победить. Двое на сцене двигаются в едином ритме, движения рук – как зеркальные отражения друг друга. Сейчас они равны.
Девушка потихоньку отходит назад. Подходит и становится рядом со мной. Танцоры резко останавливаются и, тяжело дыша, смотрят на Alanice. Затем один из них спрыгивает, подхватывает ее на руки и ставит на сцену. Девушка, стоящая рядом со мной, кладет мне руку на плечо. Я вздрагиваю - мои эмоции накалены до предела волшебным танцем, и смотрю на нее. Она падает передо мной на колени и целует руку. Затем встает и завет меня в другую комнату. Я иду за ней, лишь один раз обернувшись и увидев, что молодые люди увлекли Alanice, и теперь она кружится с ними в бешенном танце.
Я зашла в комнату за девушкой. Повсюду лежали разбросанные вещи, которые привезли с собой танцоры. Девушка вновь упала передо мной и взяла меня за руку. Тихо, чуть слышно, она прошептала: "Мой хозяин послал меня предупредить Вас, Госпожа, что Вам необходимо уезжать отсюда. Они уже близко." Услышав ее слова, я вздрогнула - гуль. "Кто твой господин?" - спросила я одними губами. Девушка лишь покачала головой. "Эти танцоры - подарок от него, но я не могу назвать Вам его имени."
Мы долго стояли с ней, глядя друг на друга. Я обдумывала случившееся, а она со страхом в глазах ожидала моего приказа рассказать о нем. Но я этого не сделала. Я услышала, как за дверью утихли танцы, и решила не мешать Alanice. Я обняла девушку и выскользнула с ней в окно. "Я не спрошу того, чего ты панически боишься, но сделай вот что... Задержанный "заказ" (а ведь вы, наверно, задержали троицу из агентсва) передай своему хозяину. Не люблю подарки от незнакомцев. Ты свободна." Девушка вновь упала на колени, поцеловала мою руку и прошептала: "Да, моя Госпожа" Затем он вскочила и устремилась к стоящей неподалеку BMW с работающим мотором. Машина сорвалась с места.
Я подняла голову и посмотрела на окно номера, где осталась Alanice и танцоры, развернулась и долго гуляла по Москве, вслушиваясь в ее мостовые и стены.
- Компания ..., доброй ночи!
- Доброй! - Произнесла я. - Ваша фирма занимается организацией праздников?
- Да, - ответила девушка. - Чем мы можем быть Вам полезны?
- Дело в том, что у нас намечается девичник, и я хотела бы сделать небольшой подарок для именинницы.
- Я так понимаю, что Вы уже знаете точно, чего хотите, - на том конце девушка хищно улыбнулась, ожидая нового богатого клиента, каковым я и являлась.
- Да, я хочу двоих... нет, троих...
- Замечательно. Есть какие-нибудь особые пожелания? Может темная кожа?
Я обернулась на Alanice, которая сидела на подлокотнике моего кресла, прислушиваясь к разговору и покачивая ногой. Она пожала плечами.
- Мне нужны самые лучшие. Цвет кожи не имеет значения, - ответила я девушке.
- Хорошо, а Вы знаете наши расценки?
- Это тоже не имеет значения.
- Замечательно. В таком случае, я повторю Ваш заказ - трое мальчиков...
- Стоп, - перебила я. - Я не говорила про троих мальчиков.
- Но Вы же сказали... - девушка расстерялась.
- Я говорила, что мне нужно организовать девичник, но я не сказала, что мне нужны только мальчики. Третьей из этой тройки я хочу видеть девочку. Тоже самую лучшую.
Alanice выпрямилась в кресле, вслушиваясь в мои слова. Девушка на том конце провода быстро соорентировалась и затараторила:
- Замечательно, двое молодых людей и девушка. Назовите Ваш адрес и время праздника.
- Прямо сейчас. Гостиница "...", номер ...
- Сейчас? - девушка опять расстерялась.
- Если Вы не в силах мне помочь, я обращусь к услугам другой компании.
- Нет-нет! Что Вы?! - Девушка быстро повторила заказ, адрес и уточнила несколько деталей, затем попрощалась и словила от меня приказ забыть об этом разговоре и уничтожить все документы о нем после того, как "заказ" выедет к нам.
Я повесила трубку и с удовольствием откинулась на спинку кресла, на ручке которого все так же сидела Alanice.
- Они скоро будут, - проговорила я, проводя кончиками пальцев по нежной коже ее предплечья.
Alanice была мыслями где-то далеко и лишь мимолетно вздрогнула, ощутив мою ласку. Усмехнувшись ее отстраненности (звонок был ее идеей), я подхватила со столика ключ, который я сделала, получив доступ к ключам на ресепшене, и который подходил к номеру этажом выше, и вышла из номера, чтобы проверить верхнюю комнату, куда и направлялся наш "заказ".
Номер был пуст, в него так никого и не заселили. Я поставила захваченные с собой бутылки с разнообразным спиртным в лед и позвонила вниз, сделав небольшой заказ. Окно распахнулось, и я увидела на подоконнике Alanice. "Дорогая, ты всегда любила эффектное появление", - улыбнулась я.
Alanice спрыгнула на пол и подошла к своему креслу, по пути дотронувшись до моей щеки прохладными пальцами. Она, как и я, растянулась в своем кресле. Я докуривала вторую сигарету, когда в двевь посучали - доставили заказанные мной фрукты во льду. Мальчик-курьер чуть смутился нашей ожидающей тишины. Врядли он еще когда-либо так отчетливо ощущал запах голода и желания. Я смотрела на его торопливые движения и на его красные от нашего внимания уши, и мои губы растянулись в хищной усмешке. Курьер взглянул на меня, затем перевел взгляд на Alanice. Не знаю, было ли на ее лице такое же выражение, что и у меня, но того, что было, хватило для того, чтобы мальчик одними губами прошелестел "чаевых не надо" и быстро ретировался.
Еще одна сигарета истлела в моих руках. Раздался стук в дверь. "Да?" - мурлыкнула Alanice. Дверь открылась. На пороге стояли двое мужчин. Alanice подалась вперед в ожидании, оглядывая стоящих. Между ними появилась девушка, которая и представилась, объяснив, что их прислало агентство. Я пригласила их войти. Мужчины несли в каждой руке по большой сумке. "Одежда и аксессуары", - объяснил один из них. Затем они прошли в другую комнату (в этом номере две комнаты, как и в моем). Дверь приоткрылась и на пороге появился один из мужчин, который прошелся по нашей комнате, расставляя и зажигая свечи, пристроил музыкальный центр на столе рядом с замершими во льду фруктами и бутылками. Включил его. Мое тело вздрогнуло, услышав такой знакомый перестук кастанет. Молодой человек скрылся за дверьюв комнату, где переодевались его друзья (коллеги). Через минулу он выкатил небольшую круглую сцену и уточнил у нас о звукоизоляции. Я, усмехнувшись, ответила, что с этим все в порядке. Он установил сцену в центре комнаты и, слегка поклонившись нам, ушел в другую комнату.
Звук кастанет, который лился из музыкального центра, переливался и завораживал. Вдруг он смолк. Минутная тишина. Дверь распахнулась, и вошел один из молодых людей, держа гитару. Он присел на одно колено недалеко от сцены и начал играть. Сначала тихо, а потом то ускоряя, то замедляя темп. Центр молчал. Лишь гитарные переборы расказывали о море, то о тихом и спокойном, играющем с солнечными зайчиками, то о бурном и беспощадном, способном поглотить все на своем пути. Играбщий полностью ушел в свою музыку, только его пальцы порхали над струнами, засталяя их плакать и жариться от зноя.
Вновь открылась дверь. На пороге стояла девушка. Ее фигурку обнимало черное с красным платье. Она поднимается на сцену и замирает там. Руки вскинуты над головой в плавном, но хищном изгибе, чуть выгнутая назад спина и слегка опущенный вниз подбородок, гордость и свобода. Миг неподвижности… И россыпь дроби – каблуки туфель легко и ясно отбивают ритм, заставляя теперь гитару следовать за собой. Ритм подхватили кастанеты, появившиеся в руках девушки. Вдруг гитара замолкает и остается один лишь бешеный перестук кастанет. И тут они замолкают, теперь гитарист и играет, и отбывает ритм. Руки девушки взлетают и следом взлетает и обвивается вокруг ног струящаяся юбка. Черно-красный вихрь на мгновенье обхватил фигуру девушки и вновь покорно упал. А у нее в руках уже веер, который вычерчивает в воздухе резкие узоры, сливается в плавные линия, следую за ритмом каблуков. Несколько кошачьих плавных движений и девушка замирает, обхватив себя руками за плечи и опустив голову. Гитара, секунду назад кричавшая о жарких и лунных ночах, запела еле слышно.
Дверь открылась в третий раз и появился третий исполнитель. Он поднимается на сцену и начинает петь, обходя вокруг застывшей девушки. Низкий, чуть хриплый голос сменяет собой резко оборвавшийся ритм каблуков, вплетаясь вместо него в мелодию гитары. Он пел незнакомую мне песню. Он рассказывал о том, как нежется море под лучами солнца, как по ночам смыкаются жаркие объятья, он пел о любви, зное, любви, страсти.
Накенец, он подходит к танцовщице, протягивает ей руку, но вновь взлетают черно-красные оборки и, неподвижная до этого девушка, вновь оживает. Вслед за голосом певца – резкий поворот тела, взлетают руки, вновь обнимающие пальцами кастанеты, которые уже шепчут слова. Она гордо отворачивается от него, кастанеты шепчут о желании.
Мелодия становится более напористой, жесткой. Звук каблуков барабанной дробью вливается в новую песню. Наконец музыка обрывается. Остается только ритмичный перестук каблуков. Плавный изгиб спины, хищный взгляд, взлетающие черно-красные кружева юбки. Девушка вновь замирает, и в этот же момент обрывается песня. Музыкант уже поставил гитару и поднялся к танцующим на сцену. Он медленно обошел замерших, тяжело дышащих танцоров, и встал между ними, оставляя девушку за своей спиной. Двое молодых людей схлестываются в танце. Опустив головы и выгнув назад спины, они начинают бой. Теперь застучали их каблуки. Шаг, шаг, шаг... Этот ритм совсем другой. Он заставляет застыть на месте, он откровенно шокирующий и напористый. Это не просто танец – это схватка. Схватка двух сильных и достойных. Но кто-то должен победить. Двое на сцене двигаются в едином ритме, движения рук – как зеркальные отражения друг друга. Сейчас они равны.
Девушка потихоньку отходит назад. Подходит и становится рядом со мной. Танцоры резко останавливаются и, тяжело дыша, смотрят на Alanice. Затем один из них спрыгивает, подхватывает ее на руки и ставит на сцену. Девушка, стоящая рядом со мной, кладет мне руку на плечо. Я вздрагиваю - мои эмоции накалены до предела волшебным танцем, и смотрю на нее. Она падает передо мной на колени и целует руку. Затем встает и завет меня в другую комнату. Я иду за ней, лишь один раз обернувшись и увидев, что молодые люди увлекли Alanice, и теперь она кружится с ними в бешенном танце.
Я зашла в комнату за девушкой. Повсюду лежали разбросанные вещи, которые привезли с собой танцоры. Девушка вновь упала передо мной и взяла меня за руку. Тихо, чуть слышно, она прошептала: "Мой хозяин послал меня предупредить Вас, Госпожа, что Вам необходимо уезжать отсюда. Они уже близко." Услышав ее слова, я вздрогнула - гуль. "Кто твой господин?" - спросила я одними губами. Девушка лишь покачала головой. "Эти танцоры - подарок от него, но я не могу назвать Вам его имени."
Мы долго стояли с ней, глядя друг на друга. Я обдумывала случившееся, а она со страхом в глазах ожидала моего приказа рассказать о нем. Но я этого не сделала. Я услышала, как за дверью утихли танцы, и решила не мешать Alanice. Я обняла девушку и выскользнула с ней в окно. "Я не спрошу того, чего ты панически боишься, но сделай вот что... Задержанный "заказ" (а ведь вы, наверно, задержали троицу из агентсва) передай своему хозяину. Не люблю подарки от незнакомцев. Ты свободна." Девушка вновь упала на колени, поцеловала мою руку и прошептала: "Да, моя Госпожа" Затем он вскочила и устремилась к стоящей неподалеку BMW с работающим мотором. Машина сорвалась с места.
Я подняла голову и посмотрела на окно номера, где осталась Alanice и танцоры, развернулась и долго гуляла по Москве, вслушиваясь в ее мостовые и стены.
А что стало потом с Alanice?
А Alanice уже не было в номере, когда я вернулась под утро. Ни ее, ни танцоров. Я думаю, она расскажет, что там происходило в мое отсутствие
обязательно....м-м-ммм...завтра.... сегодня я еще не готова
*поцеловала девушку в висок и ,будто извиняясь за слишком невинное прощание, елезаметно провела пальцами по груди малки*
Alanice *одноухий смазанной тенью шмыгает в Самый Темный Угол и сливается с Исконной Тьмой, расползаясь черным туманом* Не смущайте Вечных дитенков, Сестра по крови.. .
ZeTa--ShiZiK ой, боюсь-боюсь
выглядывает из-за гардины ...*но я опускаю взор и слушаю музыку *
интересуют? меня все интересует и в первую очередь ты!! (не сочти за банальное катание шаров)